От Москвы до Заполярья (книга, часть 3)



Материал из Энциклопедия нашего транспорта
Перейти к навигации Перейти к поиску

Часть 2

Глава III. В огне Октября и гражданской войны

За власть Советов

Книга От Москвы до Заполярья, 53.jpg
Л. И. Зубов, матрос «Авроры», участник штурма Зимнего дворца, машинист Шарьинского депо
П. В. Захаров. Участник октябрьских боёв в Москве в 1917 г.

25 октября в Петрограде рабочие и солдаты под руководством партии большевиков, во главе с В. И. Лениным, свергли Временное буржуазное правительство и установили власть рабочих и крестьян.

Вечером собрался II съезд Советов. Делегатом II съезда Советов от рыбинских железнодорожников был рабочий-слесарь Главных железнодорожных мастерских большевик Н. П. Кустов.

Рабочие дали ему наказ отстаивать ленинский лозунг «Вся власть Советам!».

Съезд принял декреты о земле, мире, избрал ВЦИК и сформировал первое Советское правительство — Совет Народных Комиссаров во главе с В. И. Лениным. II Всероссийский съезд Советов принял обращение к железнодорожникам, призывая их продолжать работу, и выразил уверенность в том, что железнодорожные рабочие и служащие примут меры к сохранению полного порядка на железных дорогах: «Движение ни на минуту не должно останавливаться. Усиленное внимание следует обращать на беспрепятственный пропуск продовольствия в города и на фронты. Революционная власть Советов берёт на себя заботу об улучшении материального положения железнодорожников».

С огромной радостью встретили рабочие и крестьяне весть о победе социалистической революции в Петрограде.

26 октября 1917 года состоялось чрезвычайное заседание местного комитета Ярославских железнодорожных мастерских, на котором было принято следующее постановление: «Местный комитет Главных ярославских мастерских приветствует переход власти в руки Союза рабочих, солдатских и крестьянских депутатов и вполне поддерживает его в надежде на скорейшее проведение в жизнь основ Российской республики».

А ещё через три дня, 29 октября, общее собрание рабочих Главных ярославских железнодорожных мастерских в постановлении записало:

«До последней капли крови мы будем защищать рабочее и крестьянское правительство, избранное на II Всероссийском съезде Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов…

…Приветствуем стойких борцов за дело революции — партию большевиков…

Требуем, чтобы Ярославский Совет рабочих и солдатских депутатов немедленно приступил к выполнению революционных декретов нового рабочего и крестьянского правительства.

Осуждаем Викжель и не присоединяемся к его призыву к забастовке».

Резолюция была принята 252 голосами при 25 воздержавшихся.

Рабочие Рыбинских главных железнодорожных мастерских 1 ноября на своём собрании, заслушав доклад делегата съезда Советов Н. П. Кустова, единогласно постановили: «Оказывать полное доверие и поддержку Совету рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, который является полным, прямым и честным выразителем воли и истинным защитником интересов революционной демократии».

Рабочие и служащие Вологодского железнодорожного узла, приветствуя власть Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, решили взять на себя охрану железнодорожного узла, мастерских, отделения связи и других объектов.

Отряды Красной гвардии встали на защиту Советской власти от контрреволюции.

На Северной дороге были созданы ревкомы, которые руководили движением поездов, доставляли оружие восставшим рабочим.

Предатели из Викжеля принимали все меры к тому, чтобы помешать утверждению Советской власти. Под флагом нейтралитета они пытались помешать отправке отрядов Красной гвардии на помощь восставшим рабочим Петрограда и Москвы, призывали к всеобщей политической стачке железнодорожников. Работники Северных железных дорог, как и всех других магистралей страны, были на стороне большевистской партии и под её руководством вели борьбу с контрреволюцией.

1 ноября рабочие Ярославских железнодорожных мастерских приняли резолюцию:

«Заслушав доклад наших представителей местного рабочего комитета по политическому моменту и призыв Викжеля к общей политической забастовке и немедленному объявлению стачки, принимая во внимание, что стачка направляется против петроградского пролетариата, который борется за народную власть, мы, рабочие Ярославских главных мастерских, категорически протестуем против стачки в настоящий момент, которая может погубить революцию. Поддерживаем петроградский пролетариат в борьбе с капиталистами и помещиками и не признаём иной власти, кроме Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Кроме того, требуем переизбрать местный районный комитет и Всероссийский железнодорожный союз, так как они не исполняют нашего наказа, поэтому не являются выразителями народа, пославшего их.

Председатель П. Шамров,

Секретарь В. Антуков».

Рабочие станции Иваново, получив телеграмму Викжеля, на своём собрании осудили его линию поведения и высказались за поддержку Советов рабочих депутатов.

На этом же собрании организовали стачечный комитет, который был объявлен революционным комитетом в период Октябрьской революции.

В конце октября и начале ноября на улицах Москвы начались ожесточённые бои. В ходе их железнодорожники-северяне часто оказывали помощь боевым рабочим дружинам.

Вместе с московским пролетариатом рука об руку они бились на баррикадах за завоевание власти.

Об этих волнующих событиях очень ярко рассказывает в своих воспоминаниях старый кадровый рабочий Северных железных дорог Павел Васильевич Захаров.

С группой московских рабочих-вагонников, обслуживающих дальние поезда, Захарову было поручено организовать отряд Красной гвардии.

Во главе отряда из 200 человек встал И. В. Ежак — один из членов местного комитета ст. Москва-1. В отряд входили несколько бывших солдат, других специалистов военного дела не было. Военную подготовку поручили именно этим бывшим солдатам. Занятия проходили в малярной мастерской после окончания рабочего дня. Оружия не хватало. Приходилось довольствоваться тем немногим, что было когда-то красногвардейцами припрятано.

Наиболее активной группе этого отряда — Зимину, Пятницкому, Амосову, Черняку и другим — неоднократно приходилось выдерживать нападки со стороны эсеров и меньшевиков.

Однажды, незадолго до вооружённого выступления в Москве, в Сокольниках, где находилась большая группа солдат, стихийно возник митинг. Ораторствовал на нём бывший московский городской голова. Он призывал солдат к защите отечества до победного конца. Группа красногвардейцев во главе с Захаровым случайно оказалась рядом.

Растолкав толпу, Захаров пробрался к оратору и, отстранив его, обратился к солдатам. Речь его была краткой, но убедительной:

— Товарищи солдаты! — сказал Захаров. — Сколько ещё будет ораторов из ихнего класса? Но вы им не верьте! Нам с вами от защиты ихнего отечества останутся шинель, сумка да костыли. Кого мы должны защищать? 300 тысяч помещиков, 7 тысяч фабрикантов и заводчиков, 6 тысяч банкиров, 2 тысячи пароходчиков и лесовладельцев, 180 тысяч домовладельцев и 500 тысяч духовенства — людей, в чьих руках находятся все богатства земли?

За такое выступление П. В. Захарова чуть не растерзали находившиеся здесь же на митинге эсеры. Спастись ему помогли красногвардейцы — Овсянников и Гурченко.

Захаров был пламенным борцом за власть Советов. О мужестве, твёрдой воле, бесстрашии и героизме этого скромного железнодорожника можно рассказать много. Вот один из примеров. Красная гвардия железнодорожников стала серьёзно ставить вопрос о вооружении рабочих. Но оружие находилось в руках префектуры и жандармерии, у которых его не так-то легко было взять. Захаров добыл и винтовки и патроны и вооружил ими рабочих.

В ночь с 25 на 26 октября, когда началось вооружённое выступление, отряду Захарова было поручено занять наиболее важные места: вокзалы, мастерские, пакгаузы. Устроили засады и облавы, а затем началась перестрелка с юнкерами, занявшими телеграф на Мясницкой (ныне улице Кирова). С этого момента железнодорожники-северяне начали баррикадные бои.

Боевые дружины из Лосиноостровской и Мытищ во главе с Захаровым были направлены на осаду почтамта. С их помощью телеграф вскоре освободили. Отряд рабочих-железнодорожников был переброшен к Чистым прудам, а оттуда к кадетскому корпусу, где засело всё московское офицерство — главное ядро всей контрреволюции.

Несколько часов шли бои. Железнодорожников-северян сменили отряды Замоскворечья, Красной Пресни и других районов. Более трёх с половиной суток находился отряд в бою.

От Спасских казарм отряд железнодорожников направили к Боровицким воротам на освобождение Кремля, на выручку 56-го полка, который был в плену у юнкеров.

После боя значительно поредевший отряд Захарова вернулся на исходные позиции к штабу Красной гвардии железнодорожников. Но отдохнуть бойцам не пришлось. Получив новое задание — снять контрреволюционные банды, расставленные на участке от Красных ворот до Спасских казарм и по всей Домниковской улице, отряд Захарова вновь пошёл на штурм. Бой был тяёелым. Отряд разоружил банды постовых у Красных ворот. Но на Домниковской улице сам нарвался на засаду, однако выбил её и начал преследование. Уходящие кадеты бежали в направлении моста на Каланчёвской улице. Они дали залп вверх — условный сигнал своей засаде, находящейся под мостом. Белогвардейцы не знали, что засады там нет, что она давно под арестом.

Однако их сигнал был воспринят оставленными Захаровым людьми как сигнал к наступлению, и все 250 человек, расставленные им на 3 вокзалах и по Окружной линии, увидев выскочивших с Домниковки людей, открыли по ним огонь. Они приняли отряд Захарова, из-за бежавших впереди него десятка кадетов, за белогвардейскую роту. Только находчивость Захарова спасла руководимую им группу. Он подал команду «ложись», а сам бросился на стреляющих из засады бойцов. Огонь прекратился, но Захаров получил ранение в ногу. Однако он не покинул отряда и продолжал борьбу.

Так отважные сыны народа защищали завоевания Октября.

Немалую роль сыграли события, развернувшиеся на Савёловской линии Северных железных дорог.

Вот эпизод, показывающий, сколько смелости, мужества и выдержки в те памятные дни проявили рабочие-северяне.

В Савёлове находился бронепарк Северо-Западного фронта. Незадолго до Октябрьской революции военное командование начало увозить броневики в неизвестном направлении. Тогда слесарь ст. Савёлово большевик Хабовский испортил несколько броневиков, которые по непригодности остались в Савёлове.

В Москве назревали октябрьские события. Готовясь к ним, железнодорожники-савёловцы под руководством большевиков машиниста Давыдова и слесаря Хабовского отремонтировали бронемашины и стали готовить их к отправке. Но сделать это было весьма трудно. Начальником станции Савёлово был эсер. Как только в Москве начались октябрьские события, начальник станции предупредил машиниста Давыдова, что тот, будучи подчинённым ему, не имеет в дальнейшем права без его разрешения двигаться со своим паровозом куда бы то ни было, даже в военный парк. Это было большим осложнением.

Ночью платформы потихоньку передвинули в парк и на них погрузили машины с пулемётами. Затем, как ни в чём не бывало, вся бригада составителя Лавринова вернулась на свои посты. Машинист Давыдов заехал в военный парк и вывел платформы на станцию. Начальник станции пытался задержать его и не дал жезла. Но Давыдов, рискнув, уехал без предупреждения линии и без жезла.

Поезд с броневиками быстро нёсся в Москву. Маневровый паровоз был старый, изношенный. В Талдоме его обменяли на паровоз, который отцепили у встречного товарного поезда, и без жезла, без остановок, на всех парах двинулись дальше к Москве. Через два часа бронемашины были уже в Москве, одолев за это время 121 версту. Это была рекордная скорость!

Поезд ждала огромная толпа рабочих-железнодорожников. Машины быстро разгрузили и отправили в центр… А ночью броневики уже выбивали белых из их гнёзд в районе Красной Пресни.

Работники Северных дорог приняли все меры к тому, чтобы доставить в Москву пролетарские отряды Красной гвардии из Иваново-Вознесенска, Кохмы, Шуи и других мест, в том числе двухтысячный отряд ивановских рабочих, которым руководил М. В. Фрунзе.

В то же время железнодорожники-северяне не пропускали и специально задерживали в узлах поезда с войсками, которые были направлены на подавление революции.

Контрреволюция в Москве была подавлена.

Большевистские комиссары

В. П. Поздеев. Первый комиссар Северных железных дорог
Е. Е. Матвеев, политкомиссар 7-го участка Данилова. Член ревкома, член РКП(б) с 1917 г.

После октябрьских событий положение на транспорте было чрезвычайно тяжёлым, вот почему в декабре 1917 года петроградские и московские железнодорожники предложили созвать Чрезвычайный Всероссийский съезд железнодорожных рабочих и мастеровых.

На съезде с докладом о Совете Народных Комиссаров выступил В. И. Ленин. Он охарактеризовал политическую обстановку в стране, поставил новые задачи и призвал железнодорожников к налаживанию работы транспорта, к укреплению тем самым власти Советов.

«Вы знаете, — говорил В. И. Ленин, — как тяжела для страны железнодорожная разруха… Вы знаете, что железнодорожная разруха делает невозможным правильный обмен между городом и деревней, который так необходим для урегулирования продовольственного дела. И чтоб урегулировать железнодорожное сообщение, нам необходима ваша помощь, товарищи. Только общими усилиями с вами мы сумеем сломать беспорядок и укрепить власть рабочих, солдат и крестьян».

Чрезвычайный Всероссийский съезд рабочих и мастеровых после выступления В. И. Ленина выразил недоверие Викжелю, потребовал его роспуска и дал наказ своим делегатам, избранным на общий железнодорожный съезд.

В январе 1918 года на Всероссийском съезде железнодорожников викжелевцы, выступившие против Советской власти, потерпели полный крах.

В связи с катастрофическим состоянием транспорта Совет Народных Комиссаров предложил уничтожить остатки бюрократической формы управления железных дорог и передать его представителям железнодорожных организаций.

Съезд принял «Положение об управлении железными дорогами» и новые тарифы зарплаты.

Съезд создал новый центральный орган Викжедор — Всероссийский исполнительный комитет союза железнодорожников.

Викжедору предстояла большая работа. Как уже отмечалось, в годы первой мировой войны на железные дороги взамен мобилизованных на фронт пришла огромная масса кулацких и других спекулятивных элементов, чтобы укрыться от мобилизации.

Эта мелкобуржуазная среда внесла распущенность и дезорганизацию в работу. Появились спекуляция и воровство, начались саботажи. Кое-где эти пришедшие во время войны на транспорт случайные элементы начали разбегаться, так как железная дорога их больше не интересовала.

Когда зарплата стала очень низкой, бросила транспорт и некоторая часть коренных железнодорожников.

Викжедор в борьбе с этими явлениями сыграл положительную роль. Согласно принятому Всероссийским железнодорожным съездом «Положению об управлении железными дорогами», руководство работой дорог велось через коллегиальные представительные органы железнодорожников. Иными словами, вся власть на железных дорогах в первые дни после Октября была сосредоточена в руках комитетов.

Коммунисты, опираясь на основную массу железнодорожников, крепко держали транспорт в своих руках, мобилизовывали рабочих на борьбу с разрухой, организовывали работу по его восстановлению.

Сразу же после победы Октябрьской революции на Северных железных дорогах управление было передано Центральному дорожному комитету. Эта реорганизация произошла ещё в январе 1918 года.

Тогда было принято постановление, по которому должность начальника дороги упразднялась, вместо него для управления дорогами из состава членов Главного дорожного комитета избирался техническо-транспортно-административно-распорядительный совет, и ему поручалось принять от начальника дорог всё управление железной дорогой. Орган этот считался ответственным перед Главным дорожным комитетом и Народными комиссарами. В его состав вошли 5 человек: В. Лукичёв, А. Суровягин, Е. Костюков, Л. Верветченко, И. Миронов. Возглавлять управления служб связи, тяги, движения стали комиссары. Во главе служб пути, материальной, бухгалтерии избирались коллегии из трёх лиц от каждой службы, остальные службы оставались без изменения. Руководящей ответственной властью на местах считались районные объединения и служебные комитеты. Администрация оставалась в полном составе на своих местах как технический аппарат.

Одновременно был избран дорожный комитет в составе 5 человек. В него вошли два беспартийных инженера — Девятков и Руднев, 2 члена коллегии — эсеры Суровягин и Лукичёв и член партии Поздеев, избранный в дальнейшем председателем Главного дорожного комитета. Реорганизация управления прошла быстро и без всяких препятствий.

Железнодорожники на местах горячо приветствовали переход власти к представителям трудящихся.

Дорожный комитет возглавил организационную работу. Комитету пришлось заниматься упорядочением работы на местах. Положение осложнилось тем, что на состоявшемся перед этим в Петрограде Всероссийском съезде железнодорожников при обсуждении вопросов об Октябрьской революции и признании Советской власти произошёл раскол на две части — левую и правую. Большинство делегатов Северных железных дорог примкнуло к левой части.

Противники Октябрьской революции, все меньшевистские и черносотенные элементы повели ожесточённую борьбу против Советской власти. Дорожному комитету приходилось одновременно выполнять административные функции, дисциплинировать железнодорожников и создавать профсоюз. Пролезшие в комитет меньшевики вели провокационную работу. Они старались повернуть профсоюз на путь противопоставления администрации, создать такой орган, который не был бы обязан ставить перед собой вопросы сохранения и развития хозяйства.

Дорожный комитет проводил огромную работу по урегулированию взаимоотношений с союзом железнодорожников.

Передовые железнодорожники Северных дорог в упорной революционной борьбе с помощью Викжедора добились привлечения на свою сторону большинства железнодорожников.

Большую организационную работу проводил дорожный комитет. Конечно, и на Северных железных дорогах в процессе работы между дорожным комитетом и техническими работниками бывали разногласия. Однако дорожный комитет, как всегда, оказывался на высоте положения и умел быстро и объективно решать нужные вопросы.

Так, например, в январе 1918 года была получена телеграмма с Пермской железной дороги с просьбой оказать помощь паровозами для продвижения продовольственных грузов на запад.

Начальник тяги доложил дорожному комитету, что выполнить просьбу невозможно. Однако дорожный комитет, обсудив этот вопрос, постановил: «Несмотря на то, что Северные ж. д. находятся в самом критическом положении с паровозами в силу того, что из строя больными выведено 44 % общего количества и что местами число больных паровозов доходит до 61 %, но, принимая во внимание, что паровозы нужны для подвоза к центру необходимых при данных условиях продовольственных грузов, Северные железные дороги передают на Пермскую ж. д. 4 паровоза».

В апреле 1918 года дорожный комитет принял новое Временное положение об управлении Северными дорогами.

Для управления была создана особая коллегия во главе с председателем, который одновременно являлся комиссаром дороги. Аналогичные коллегии были созданы и по управлению службами.

Председатель коллегии должен был утверждаться и подчиняться Народному комиссару путей сообщения. Однако в своих действиях он обязан был отчитываться перед коллегией по управлению.

Разногласия между коллегией и комиссаром окончательно должны были решаться Народным комиссаром.

Коллегии служб были образованы из 3 человек каждая: двух членов и комиссара службы, назначаемого комиссаром дороги.

Комиссары служб получили власть, принадлежащую до этого начальникам служб и частично начальнику дороги.

Первым комиссаром дороги избрали председателя Главного комитета Поздеева. Это было гарантией дружной совместной работы Главного комитета и комиссара дорог. Кроме того, было избрано два помощника комиссара — тт. Девятков и Руднев, оба инженеры. В связи с созданием коллегии и уходом т. Поздеева на должность Главного комиссара созвали III дорожный съезд, на котором был переизбран дорожный комитет. Руководителем дорожного комитета стал Лукин.

Съезд одновременно рассмотрел вопрос повышения производительности дороги по докладу Главного комиссара Поздеева. По окончании съезда избранный исполнительный комитет обратился к съезду с декларацией, призывающей работников дороги к твёрдости, выдержанности и отпору врагам.

Взяв управление дороги в свои руки, коллегия дороги и служб, а также дорожный комитет сразу же начинают принимать все меры по наведению порядка и укреплению хозяйства дороги. Намечают конкретные меры по борьбе с саботажем, халатностью и безответственностью, а также дают определённые указания по приведению в порядок хозяйства дороги.

Как показал дальнейший ход истории, работники Северных железных дорог провели колоссальную работу по восстановлению хозяйств, наведению порядка и укреплению дисциплины.

Членами исполнительного комитета в то время были: Поздеев, Миронов, Боровков, Сычёв, Шарапов, Матвеев, Грикевич, Колкотин, Преображенцев, Руцкий, Мухин. Среди рядовых железнодорожников широко были известны имена машинистов Костина и Шушкова, монтёра Миронова, таксировщика Кирсанова и других.

Многие из них впоследствии стали руководящими работниками на других дорогах, осуществляли заграничное представительство Наркомпути, работали в институтах, в Народном Комиссариате путей сообщения. Среди них Кирсанов, Миронов, Руцкий и другие.

Комиссары дорог сыграли решающую роль и в последующих событиях, развернувшихся на Северных железных дорогах.

На страже завоеваний Октября

А. Я. Громов. Военный комендант ст. Всполье во время белогвардейского мятежа в Ярославле
А. П. Ирхин, помощник машиниста бронепоезда, защищавшего Волжский мост во время белогвардейского мятежа в Ярославле
К. В. Павленков, член РКП(б) с 1918 г. Зам. нач. Подора Северной железной дороги, красногвардеец, участник подавления Ярославского мятежа
1918 г. Агитпоезд Ярославского райкома
Н. С. Шубин. Председатель военно-революционного Совета, один из организаторов Советской власти в Буе, слесарь локомотивного депо
Вологодский железнодорожный ревком
Грамота о награждении Ф. А. Лукова орденом Красного Знамени
Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией при ст. Иваново. 1919 г.
К. С. Лунёв. Один из первых начальников Северных железных дорог в советский период

В дни гражданской войны работники Северных железных дорог проводили огромную работу по налаживанию движения, организации воинских и эвакуационных перевозок. Защищая завоевания Октября, они сыграли огромную роль, имеющую не только местное, но и общероссийское значение.

Много мужества проявили железнодорожники-северяне в дни, когда контрреволюция пошла в наступление в городах, обслуживаемых дорогой, в дни белогвардейского мятежа в Ярославле и белогвардейской интервенции в Архангельске.

Как известно, главную роль в организации белогвардейских мятежей играли дипломатические представители Антанты в России — посол Франции Нуланс, глава английской миссии Локкарт, американский посол Френсис и другие.

В планах интервентов Ярославль и Рыбинск занимали большое место. Империалисты рассматривали Ярославль как важное звено на пути к столице. Имея в своих руках Ярославль, они могли продвинуть туда свои силы, высадившиеся в Архангельске. Ярославль был для них очень удобным и близким к Москве военным плацдармом. Интервенты предполагали провести мятежи ещё в 23 городах, прилегающих к Москве.

В феврале-марте 1918 года в Ярославле был организован подпольный офицерский союз. Во главе него стоял эсер-террорист Савинков. Центр этой организации находился в Москве, а отделения в Казани, Калуге, Муроме, Ярославле, Рыбинске и других городах.

Эта военная организация насчитывала более 5 тыс. человек, «Союз» был на полном содержании англо-французских и американских империалистов. Французский посол Нуланс дал Савинкову указание об одновременном начале мятежей в Ярославле и Рыбинске с тем, чтобы прервать связи Центрально-промышленного района с Петроградом. Было приказано к 1 июля привести в боевую готовность все контрреволюционные силы. Начало мятежа назначалось на 1 июля. По плану интервентов, мятеж в Ярославле должен был на несколько дней предшествовать высадке английского десанта в Архангельске, которая намечалась на июль.

Вожаком мятежа в Ярославле был назначен полковник Перхуров. Перед началом мятежа в Ярославль по указанию Савинкова прибыло 300 офицеров-заговорщиков из Москвы, Калуги и других городов. Это было ядро мятежников. В Ярославле они опирались на местную буржуазию и помещиков.

Белогвардейцам помогало также и контрреволюционно настроенное духовенство. Усердно служили им и главари меньшевиков и эсеров. Они заверяли заговорщиков, что их поддержат крестьяне и рабочие, но надежды их не оправдались. Трудящиеся не встали на сторону белогвардейцев.

Выступление белогвардейцев началось в ночь с 5 на 6 июля. Заговорщики собрались на Леонтьевском кладбище и двинулись оттуда к артиллерийскому складу, вблизи станции Всполье, захватили его и запаслись оружием.

К утру 6 июля в руках мятежников находилась центральная часть Ярославля, Загородный сад, артсклады, мост через Которосль, станции Филино и Урочь, а также вся Заволжская часть города. Они захватили также и железнодорожный мост через Волгу и таким образом контролировали путь на Вологду. В их руках был арсенал на берегу Волги, где находилось много оружия, особенно пулемётов.

Началась кровавая расправа над партийными и советскими работниками…

…Белогвардейцы арестовывали, убивали не только коммунистов, но и беспартийных. Уже в первые часы после мятежа было арестовано свыше 300 человек, в том числе много женщин. Были убиты председатель исполкома горсовета Закгейм, председатель ревтрибунала Зелинченко, комиссар Ярославского военного округа Нахимсон и многие другие.

Весть о мятеже подняла рабочие окраины. Поднялись коммунисты и красногвардейцы Большой мануфактуры. Они организовали отряд в 300 человек, создали военно-революционный комитет и заняли исходные позиции для борьбы с контрреволюционерами. Поднялись рабочие и беспартийные и на других предприятиях И первыми среди первых в этой ожесточённой борьбе были железнодорожники.

В этих условиях железнодорожники показали себя преданными и стойкими борцами за дело Советской власти. Рабочие Главных железнодорожных мастерских немедленно включились в борьбу с мятежниками. Был создан военно-революционный комитет железнодорожного района, в который вошли Пантин, Смелышев, Смирнов А., Смирнов Ф., Чуркин, Микелевич и другие. Первым сообщил в Москву о начавшихся событиях в Ярославле помощник начальника железнодорожной милиции Николай Андреевич Лагадюк, дежуривший в ночь с 5 на 6 июля.

В разгроме контрреволюционного белогвардейского мятежа в Ярославле важную роль сыграл военный комендант станции Всполье А. Я. Громов.

Сразу же, как только вспыхнул мятеж, Громов скомплектовал несколько вооружённых отрядов из местных рабочих-железнодорожников и красноармейцев с задержанного на ст. Всполье транзитного воинского эшелона.

Красные отряды под командованием Громова смело пошли на штурм врага. Одного матроса, охранявшего вспольинское паровозное депо, Громов отправил на паровозе в Рыбинск с письмом: «В Ярославле восстание, шлите отряды, по возможности артиллеристов».

Через несколько часов паровоз возвратился из Рыбинска с двумя сотнями красноармейцев, частью артиллеристов. Но эти же красноармейцы вынуждены были вскоре отправиться обратно в Рыбинск в связи с начавшимся там мятежом белых.

На следующий день Громов получил из Москвы сообщение о том, что в Ярославль направлен из Вологды отряд красных бойцов.

Громов знал, что белые разобрали путь около ст. Путятино, и отряд легко мог погибнуть. Надо было как-то предупредить вологжан об этом, а прямая телефонная линия между Ярославлем и Вологдой была разрушена белогвардейцами. Ценой больших усилий Громову удалось связаться с отрядом кружным путём по телеграфной линии Всполье — Москва — Петроград — Вологда — Данилов — Всполье.

Телеграмма с предупреждением настигла вологжан около станции Данилов. С особой осторожностью поезд продвигался вперёд к Ярославлю. Рабочие станции Путятино вместе с красноармейцами исправили путь на перегоне Коченятино — Филино. Вологодский отряд благополучно прибыл в Ярославль, укрепил красные войска, улучшил их положение.

Белогвардейцы, захватив в первые же дни мятежа Волжский мост, надеясь на быстрый подход из Архангельска войск интервентов, старались во что бы то ни стало удержать его. Штаб мятежников приказал: мост упорно держать в своих руках, а в случае вынужденного отхода — взорвать его. С этой целью под правобережный устой и ближайшую к нему промежуточную опору успели заложить свыше 25 пудов пироксилина. Стратегическое значение моста через Волгу было очень велико — это была основная линия связи с севером. Кроме того, взрыв моста прервал бы важнейший путь снабжения Москвы хлебом. Поэтому упорная борьба за мост имела огромное политическое значение. В боях за мост участвовали вспольинские железнодорожники совместно с прибывшими красноармейцами под общим руководством Громова.

В ожесточённых боях мост был взят. Белобандиты всеми силами пытались вернуть мост обратно. Но красные отряды его отстояли.

Феликс Эдмундович Дзержинский в статье «Ещё о ярославских событиях», опубликованной в газете «Известия ВЦИК» 21 августа 1918 года, отметил выдающуюся роль Громова при защите волжского моста от белогвардейцев. «Нужно отдать справедливость т. Громову, — говорилось в статье, — который благодаря упорной борьбе… отстоял, несмотря на все трудности, мост через Волгу и не дал возможности противнику продвинуться…»

Такова была высокая оценка, данная «рыцарем революции» Ф. Э. Дзержинским вожаку революционных отрядов вспольинских железнодорожников.

В дни мятежа вспольинские железнодорожники своими силами оборудовали для Красной Армии бронепоезд. Он состоял из двух четырёхосных полувагонов, в каждом из которых были установлены две 3-дюймовые пушки. Внутри полувагонов вдоль его стенок были уложены мешки с песком. Бронепоезд неоднократно участвовал в схватках с мятежниками, отражая их атаки на Волжский мост.

На паровозе Щ-1578 бронепоезд в бой водила паровозная бригада депо Всполье в составе машиниста П. Г. Фисенко, помощника машиниста А. П. Ирхина и кочегара А. Ильина.

«В один из июльских дней, — вспоминает А. П. Ирхин, — мы по приказу комиссара бронепоезда поехали со станции Всполье к Волжскому мосту с задачей отражать атаки белогвардейских мятежников. На подходе к мосту, в районе Приволжья, мы попали под сильный огонь белых. Обстрел производился со стороны города. Пушки бронепоезда открыли ураганный огонь по позициям мятежников. В это время машиниста П. Г. Фисенко и кочегара Ильина, находившихся на правом крыле, тяжело ранило. Паровоз был повреждён. Привод свистка заклинило, и паровоз беспрерывно гудел. Тендер получил много пробоин, и вода из него уходила. Машинист П. Г. Фисенко, раненый, успел остановить паровоз. Белогвардейцы усилили огонь по остановившемуся бронепоезду. Необходимо было перейти на правое крыло и на виду у мятежников вывести бронепоезд из-под сильного обстрела».

Несмотря на свистевшие вокруг пули, А. П. Ирхин, рискуя жизнью, встал на правое крыло и вывел бронепоезд из зоны огня белогвардейцев. Прибыв на Всполье, А. П. Ирхин передал тяжело раненных машиниста Фисенко и кочегара Ильина в санитарный поезд, который стоял на путях станции.

Решающее значение в Ярославле имела позиция 1-го Советского полка, расположенного в зданиях бывшего кадетского корпуса на Большой Московской улице.

Когда в городе начался мятеж, многие меньшевики направились на различные предприятия для призыва рабочих к активной борьбе против Советской власти. Один такой «агитатор» появился и в Главных железнодорожных мастерских, но общее собрание рабочих постановило не принимать никакого определённого решения, впредь до выяснения положения в городе.

Чувствуя, что делу революции и Советской власти грозит опасность, один из рабочих мастерских К. Л. Пантин, не теряя времени, отправился в кадетский корпус, где стояли воинские части, объявившие в начале восстания нейтралитет.

Пантин выступил с горячей речью, доказывая солдатам необходимость защиты рабоче-крестьянской власти.

Захваченные этим страстным выступлением Пантина, его энтузиазмом, воинские части встали на сторону красных и соединились с рабочими Ярославских мастерских. Железнодорожники на путях, вблизи Московского вокзала, нашли орудия и установили их против белогвардейцев. Вместе с отрядом Большой мануфактуры полк и отряд железнодорожников заняли оборону по реке Которосль и не пустили мятежников в Закоторосльный район. Главные железнодорожные мастерские были всё время в руках красных. В мастерских образовался ревком, куда вошли чернорабочий Пантин, литейщик Шутов, слесарь Сойкин. Позже в ревком вошли спасшиеся от белых представители губернской власти.

Таким образом, большая часть железнодорожников-ярославцев мужественно боролась, защищая Советскую власть. Без всяких колебаний вся дорога в целом поднялась на борьбу с белогвардейским мятежом. Член исполкома Миронов был назначен комиссаром Ярославского узла. Кроме того, в распоряжение военно-революционного комитета Ярославля были выделены члены исполкома Северных железных дорог: Андреев, Парфёнов, Сазанов, Гайнов, Колкотин.

Вот что рассказывает один из участников подавления белогвардейского мятежа в Ярославле, член исполкома Северных железных дорог, член партии с 1918 года А. К. Колкотин.

«Мне удалось прибыть в Ярославль на четвёртый день восстания. Город горел, объятый со всех сторон пожаром. С Ярославского вокзала можно было видеть, что горела главным образом северная, наиболее пролетарская часть города. Горели здания в западной части города, на берегу реки Которосль. Особенно ярко выделялось пожарище паровой мельницы, где был сосредоточен наблюдательный пункт белогвардейцев.

Железнодорожники командовали тремя батареями и тремя шестидюймовыми орудиями. Одна из батарей была расположена около станции Всполье, вторая — у Ярославского вокзала и третья — на Туговой горе.

Обстрел из орудий эсерами вёлся организованно целыми днями и затихал только к вечеру. По ночам строчили пулемёты противника.

Красноармейские части, прибывшие с севера, ответным огнём тоже обстреливали город».

Штабом красных был клуб III Интернационала около Ярославского вокзала, где помещался и ревком, состоящий в большинстве из железнодорожников.

Большевиков и беспартийных активистов Урочских мастерских вместе с другими большевиками белогвардейцы поместили на баржу, которая на середине Волги была ими поставлена на якорь. Арестованные оказались в самом тяжёлом положении, без пищи и воды. Они около двух недель находились под обстрелом, в безвыходном положении, некоторые из них пытались спастись вплавь, но погибали. Люди погибали на барже и от истощения, а оставшиеся в живых были настолько обессилены, что не могли добраться вплавь до берега или снять баржу с якоря и пустить её по течению.

Для подавления мятежа железнодорожные отряды красногвардейцев подходили со всей линии: из Москвы, Данилова, Иванова и других городов. Организатором отряда ивановских железнодорожников был М. В. Фрунзе, он сформировал боевой отряд с бронепоездом. Этот бронепоезд сослужил революции большую службу по охране Северной железной дороги и по подавлению зелёно-кулацких восстаний.

Безусловно, что в этой борьбе с мятежниками ярославцы были не одиноки. В разгроме мятежников участвовали также интернациональные отряды, в составе которых находились чехи, словаки, венгры, поляки, китайцы и другие иностранные революционеры, интернированные и находящиеся на территории Ярославской губернии. Говоря здесь о железнодорожниках, необходимо отметить только то обстоятельство, что они первыми поднялись против мятежников и своей стойкостью, мужеством и героизмом увлекали на борьбу трудящийся народ города.

Под руководством большевиков рабочие в течение двух недель разгромили мятеж в Ярославле.

Перед большевистским исполкомом Северных дорог встала задача — укрепить партийные ячейки на станциях и в железнодорожных мастерских, а там, где их нет, — организовать.

Летом 1918 года в Ярославле по инициативе рабочих-большевиков была созвана партийная конференция железнодорожников, на которую прибыли представители из Москвы, Рыбинска, Костромы, Данилова, Ростова, Нерехты, Всполья, Урочи.

На конференции выяснилось, что на местах партийные организации железнодорожников слабы и малочисленны, а в Ростове и Нерехте ещё не созданы.

Было вынесено решение: железнодорожный район Ярославля сделать центром партийного руководства.

Партия уделяла большое внимание улучшению партийно-политической работы, укреплению партийных ячеек на Северных железных дорогах.

В первые две недели после подавления восстания белогвардейцев в Ярославле на линию направляется комиссар связи Северных дорог, член РКП(б) А. К. Колкотин и член военно-революционного комитета коммунист К. Л. Пантин для проведения собрания рабочих, сочувствующих партии.

Собрания рабочих и служащих были проведены на станциях и в мастерских в Рыбинске, Данилове, Ростове, Нерехте, Костроме. На этих собраниях были выделены наиболее выдающиеся активисты для оформления партийных ячеек через городские партийные организации.

К концу 1918 года и особенно в 1919 году численность партийных ячеек на Северных железных дорогах значительно возросла. По архивным данным, по семи учтённым уездам Ярославской губернии было создано в 1917 году 9 партячеек, в 1918 году — 10, в 1919 году — 22, а в 1920 году — 2.

Таким образом, по неполным данным, с 1917 года по 1920 всего было создано 43 ячейки с количеством членов РКП(б) 1795, кандидатов с сочувствующими насчитывалось 648 человек.

Революционные силы росли, но и контрреволюция всё ещё не сдавалась.

Известно, что американские, английские и французские империалисты и их пособники возлагали большие надежды на Ярославский мятеж. Его успех привёл бы к тому, что Вологда и Архангельск оказались отрезанными от Москвы и не могли рассчитывать на скорую помощь из центра. Ярославский мятеж в случае удачи соединил бы Северный и Восточный фронты контрреволюции. Однако надежды контрреволюционеров не оправдались. После ожесточённого сопротивления белогвардейцы вынуждены были сдаться. Разгром мятежа был хорошим уроком для иноземных империалистов и русских белогвардейцев, однако они на этом не успокоились, и борьба иноземных империалистов и внутренней контрреволюции продолжалась.

Большое место в своих планах они отводили Мурманску. После оккупации Мурманска интервенты считали, что наступил подходящий момент для решительных действий против Советской республики. Они предприняли наступление вдоль Мурманской железной дороги. Быстро продвигались на Кандалакшу и Кемь. Одновременно с этим они высадили мелкие отряды войск на побережье Белого моря. Это было началом военной интервенции на севере России.

Английские, американские и французские войска, высадившиеся на севере, продолжали продвигаться в глубь страны. Они намеревались захватить Архангельск, чтобы получить важный военно-стратегический плацдарм для дальнейшего наступления против Советской республики в нескольких направлениях.

Интервенты действовали в тесном контакте с контрреволюционным русским офицерством, находящимся в Архангельске.

Губисполком, несмотря на протесты иностранных консулов, проводил разоружение иностранных военных отрядов. Но подготовка к контрреволюционному перевороту в Архангельске продолжалась, несмотря на высылку группы иностранных солдат.

Контрреволюционному перевороту в Архангельске, как и в Ярославле, способствовало то, что агенты империалистических государств проникли в советские войска и учреждения. С их помощью военные спецы, стоявшие во главе обороны города, стремились парализовать осуществление мероприятий, намеченных Архангельским губисполкомом и местной большевистской организацией по обороне города.

Поэтому Архангельск, окружённый интервентами со всех сторон, оказался не подготовленным для должного отпора врагу.

Интервенты, высадившись в Онеге, лесами пробирались к ст. Обозерская с тем, чтобы отрезать Архангельск от центра по железной дороге. К острову Мудьюг подошла эскадра интервентов, находившаяся в Белом море.

За несколько часов до занятия Архангельска интервентами в городе был произведён контрреволюционный переворот. К власти пришло (сформированное в Вологде во время пребывания там дипломатического корпуса) правительство во главе с «социалистом» Чайковским. Это правительство объявило себя Верховным управлением Северной области. 2 августа архангельская буржуазия встречала высадившийся в центре города десант интервентов, прибывший будто бы по приглашению Верховного управления.

С занятием Архангельска интервенты получили в свои руки важный военно-стратегический плацдарм на севере, откуда они собирались вести наступление на юг страны.

Партия большевиков подняла всех рабочих и крестьян на борьбу с внутренней и внешней контрреволюцией в защиту завоеваний Великого Октября.

В. И. Ленин дал распоряжение организовать особый штаб VI армии в Вологде.

Командиром вначале был назначен старый большевик М. С. Кедров, которого в дальнейшем сменили военные специалисты.

В. И. Ленин требовал от штаба ежедневной информации о положении дел на фронте, при этом подробно указывать:

«Сколько сделано фортификационных работ?

По какой линии?

Какие пункты ж.-д. о б е с п е ч е н ы подрывниками, чтобы в случае движения англо-французов большими силами мы взорвали и разрушили серьёзно такое-то (какое именно, надо дать отчёт, и где именно) мостов, вёрст железных дорог, проходов среди болот и т. д. и т. п.»

Как же в эти суровые и тяжёлые дни работали Северные железные дороги?

Когда Чайковский захватил Архангельск и в нём был высажен английский десант, Архангельская линия стала одним из многих тогда фронтов, а ст. Плесецкая — главным участком Архангельского фронта. Комиссаром Архангельского участка был назначен Руцкий, заменённый впоследствии Мироновым. Были немедленно приняты срочные меры по эвакуации станций Бакарица и Исакогорка.

В качестве чрезвычайного комиссара работой по эвакуации руководил Поздеев.

Работа железнодорожников шла наравне с боевыми делами Красной Армии.

Не имея продовольствия и обмундирования, несмотря на огромные потери и лишения, красноармейцы проявили исключительный героизм. Враг, вооружённый по последнему слову техники, прекрасно снабжённый продовольствием и обмундированием, был сломлен, и интервенты сброшены в море.

В эту победу значительную долю вложили и железнодорожники-северяне, которые жили одной жизнью с героической Красной Армией. Они также подвергались вражескому обстрелу с аэропланов, также вынуждены были отступать и вновь наступать, всё время ведя беззаветную работу, столь необходимую для фронта. Особенно много для разгрома интервентов проделал партизанский отряд, возглавляемый Луковым. Этот отряд состоял из кондукторов, слесарей, кочегаров, стрелочников и железнодорожников других профессий. В нём было более 1200 человек.

Вот как рассказывает об этих событиях сам командир отряда:

«Ранней весной 1918 года в Архангельске высадили свои войска интервенты-англичане и французы, я был уже членом партии большевиков. Мы отступали от Архангельска. Здесь к нам присоединилась группа комсомольцев. На станции Тундра в отряд приехал уполномоченный по борьбе с контрреволюцией тов. М. С. Кедров. Он мне предложил быть комиссаром и временно начальником партизанского отряда.

— Что Вы, — отвечаю я, — слесарю военным делом заниматься не так легко, ведь знания нужны.

— Ничего, — говорит М. С. Кедров, — зато ты можешь сформировать броневик-летучку. Тебя рекомендует политотдел. Расширяй отряд и организовывай броневик.

Так началась боевая жизнь.

Немало хлопот и неприятностей причиняли мы белякам и интервентам, — вспоминает дальше Ф. А. Луков, — но и самим, порой, приходилось туго…

…Глубокой осенью 1919 года белякам и интервентам удалось обойти нас около станции Плесецкая.

Вражья полевая артиллерия подожгла наш передовой бронепоезд фугасными снарядами. Огонь подступал к платформе, где были сложены боеприпасы. Путь был разрушен — тендер паровоза осел. Казалось, гибель либо от вражьих, либо от своих снарядов — платформа с ними уже загорелась — была неминуема.

— Коммунисты, вперёд! — крикнул я. Часть товарищей послал для тушения, а с десятью стали под вражеским огнём исправлять путь, остальные наши, как могли, отстреливались.

Глухая ночь окрасилась заревом пожара. Грохот взрывов, свист пуль заглушали наши слова. Мы объяснялись жестами. Нет, никогда так лихорадочно мы не работали, как в ту памятную ночь. Спасибо нашим артиллеристам, они своим контробстрелом здорово помогли тогда нам, — вспоминает старый партизан.

Так или иначе мы вывели из вражеского окружения 4 бронепоезда, на двух из них потушили пожары. Не обошлось, конечно, без жертв. Некоторые наши ящики с патронами всё же взорвались.

Памятен мне этот рейс. Глухая ночь… Лязгая, беспрерывно, отстреливаясь пулемётными очередями, в гуле и взрывах снарядов мчатся дымящиеся поезда… Командир на последнем из них. Меня ранило осколком в щёку, другой осколок разрезал кожу на лбу… И всё-таки мы вырвались — проскочили! Поезда отвели в тыл к своим частям».

Героические дела Ф. А. Лукова — комиссара головных ремонтных мастерских — были высоко оценены обеими сторонами: белые обещали в специально развешанных объявлениях за голову Лукова 15 тысяч рублей, а красные наградили его орденом Красного Знамени.

Этот отряд партизан-железнодорожников вначале не имел ни оружия, ни боеприпасов, ни продовольствия. Оружие и продовольствие добывали у противника, нападая на его склады.

Отряд всё время увеличивался. На его счету были тысячи убитых и взятых в плен белогвардейцев, французов, англичан, сотни километров разобранных в тылу врага и выведенных из строя железнодорожных путей, много взорванных мостов, пущенных под откос воинских составов. Захвачено много военного оборудования, зимней одежды, оружия. Партизаны были грозой для белогвардейцев и империалистических оккупантов.

Позже в 1919 году железнодорожники-северяне совершили немало героических подвигов, своими силами подавив несколько кулацких восстаний, порой очень значительных.

Такие восстания были на линиях Ярославль — Кострома (где зелёные захватили вагон с оружием), в районах Ростова-Ярославского, Рыбинска, Череповца, на линиях Буй — Данилов и Ярославль — Данилов (на последней зелёные сожгли железнодорожный мост и захватили станцию Путятино).

Многие работники Северных железных дорог проявили немало находчивости и совершили героические подвиги.

Однажды на станцию Путятино из Ярославских мастерских после капитального ремонта прибыл паровоз серии Щ № 370. Зелёные зажгли на станции мост и приказали машинисту (под угрозой смерти) пустить паровоз по горевшему мосту, а самому спрыгнуть с него, как только паровоз придёт в движение.

Машинист сделал вид, что согласен, и объяснил зелёным, что пойдёт поставит стрелки на мост, но поставил стрелки на Московское направление и под усиленным обстрелом зелёных увёл паровоз в Ярославль.

Не менее значителен подвиг начальника станции Путятино Малевинского. Когда станция была занята зелёными, он перенёс из телеграфной в подвал один из свободных аппаратов Морзе и по ночам информировал Ярославский военно-революционный комитет о расположении зелёных банд, что дало возможность быстро их ликвидировать.

Упорные бои были проведены отрядом железнодорожников-северян во главе с Шушковым с кулацкими бандами около Череповца.

Следует отметить, что по всему району тяготения к Северным железным дорогам (за исключением района Иваново — Вознесенск — Шуя, где большевизм имел крепкую цитадель) организаторами и борцами за Советскую власть были железнодорожники-северяне. Огромную роль в укреплении Советской власти сыграли большевики, возглавляемые В. П. Поздеевым. О них следует сказать особо.

Машинист В. П. Поздеев был талантливым организатором, беззаветно преданным коммунистом. Благодаря его умелой и беззаветной работе Северные железные дороги сохранили свой технический аппарат. В самые тяжёлые дни, переживаемые страной, работники этого аппарата положили на пользу революции свои знания и опыт, смекалку и умение.

По распоряжению Наркома путей сообщения Красина Поздеев был назначен членом коллегии НКПС, а на его пост назначен не менее талантливый, столь же преданный делу революции работник Северных дорог машинист П. С. Шушков. Неизменным их заместителем был машинист Иван Фёдорович Костин.

П. С. Шушков руководил работой дорог в качестве политического комиссара до марта 1920 года, до момента реорганизации Управления железными дорогами, когда власть была предоставлена начальникам дорог.

На должность начальника дорог назначили Н. Н. Леонтьева, а в апреле 1921 года, когда тот получил новое назначение — пост председателя Московского окружного комитета по перевозкам, на пост начальника дорог был выдвинут один из талантливейших технических работников Северных железных дорог К. С. Лунёв, первый и верный помощник В. П. Поздеева во всех его боевых делах.

Большую роль в организации работы дорог, укреплении завоеваний Октября сыграли такие работники Северных железных дорог, как монтёр сигнализации И. Н. Миронов, слесарь Я. Т. Руцкий, таксировщик П. И. Кирсанов, коммерческий ревизор Ледовский и другие. Это были большевики, посвятившие свою жизнь революции.

Все они в дальнейшем были выдвинуты на руководящие посты в Министерство путей сообщения и управления других дорог.

Эта плеяда большевиков-железнодорожников, вместе с большим коллективом северян, самоотверженно стояла на страже завоеваний Октября.

Часть 4